|
|
Жертвоприношение. ч. 4
4
А на улице была настоящая весна. На газонах зеленела майская травка, деревья покрылись листвой, зелень благоухала, кружила голову, настраивая горожан на самые несерьезные мысли.
Церковный собор, в который он направлялся, находился на той же улице, метрах в трехстах от его дома и был одним из немногих в городе, который никогда не закрывался советской властью, и колокольный звон его звонницы к началу службы раздавался всегда, сколько Андрей мог помнить.
Верующим, он себя никогда не считал и никогда не задумывался над этим, он просто всегда знал, что Бог есть, и ему этого было вполне достаточно. О том, что Бог есть, он узнал еще в детстве, в день его крещения. Ему об этом поведала, почему-то под большим секретом, его бабушка, и он это положения усвоил на всю жизнь и никогда не пытался оспорить его, или доказать обратное, ему это просто в голову никогда не приходило.
Да и в его семье никто никогда не отрицал Бога, правда, и афишировать свою веру никто никогда не старался. В церковь, кроме бабушки, ни отец, ни мать Андрея никогда не ходили, по крайней мере, Андрей об этом никогда не слышал, да и бабушка ходила в церковь так, что об этом все только догадывались, и никак не комментировали это.
Собственно, бабушка и привела Андрея в церковь для крещения. Было ли это сделано втайне от родителей, или по согласованию с ними, Андрей не знал, но догадывался, что родители, скорее всего, были не против того, чтобы у их дитя появился Небесный Покровитель и Ангел Хранитель.
Почему-то тот день врезался ему в память во всех мелочах буквально с самого его пробуждения. Тот день был, пожалуй, первым в его жизни, когда он так же, как сегодня утром, проснулся с предчувствием чего-то необычного, что должно было с ним в тот день произойти. Так же на небе сияло приветливое ласковое солнце, он так же ощущал необычайную легкость и ясность восприятия окружающего. Первое, что его удивило, когда он встал, была его бабушка. Она была какая-то не такая, как всегда, какая-то задумчивая, молчаливая, и даже можно было сказать, какая-то одухотворенная. На вопрос Андрея, когда они будут завтракать, бабушка лишь махнула рукой и сказала, что потом, а пока надо потерпеть. Правда, Андрей почему-то кушать совсем не хотел, просто он привык, что утром они с бабушкой всегда завтракали, но глядя на бабушку, которая все делала не так как всегда, а как-то, как в замедленном кино, плавными движениями, вкладывая в каждое свое действо какой-то особый смысл, непонятный Андрею, он спорить не стал.
Когда они шли к церкви, трава на газонах казалась Андрею тоже не такой как всегда, а какой-то по-особенному зеленой, и солнце сияло как-то не так как всегда, пригревая каким-то особенным теплом, совсем как сегодня.
Когда они зашли в церковь, Андрей нисколько не испугался и не удивился необычным ее внутренним убранством. Сейчас, по прошествии многих лет, копаясь в своих первых детских впечатлениях, он вспомнил, что очутившись в храме, он почувствовал себя в родной стихии, которая была ему близка и знакома с первых дней его существования. Единственно, его удивило, что молодой священник, с которым разговаривала его бабушка, называет ее матушкой Катериной. Он собирался ее потом спросить об этом, но так и не спросил, видимо забыл о такой мелочи в массе впечатлений, что он испытал в тот день.
Но само крещение происходило не в самом храме, а в боковой комнатке при входе. Вместе с ним крестили еще четырех малышей примерно того же возраста, которые все время ревели, он же все понять не мог, что их могло так напугать, а их мамаши все время показывали им на Андрея пальцами и уговаривали их брать с него пример. А он, действительно, был единственный, кто не плакал, а напротив, смотрел на все происходящее восхищенными глазами. Когда же его голенького посадил батюшка в купель, то все эмоции вместе с восхищением в нем сразу потухли, и на смену им пришло глубокое созерцание чего-то запредельного – его глазки затуманились, и казалось, что он уснул, на половину прикрыв веки. Очнулся он лишь тогда, когда бабушка уже растирала его полотенцем. Ему так понравилось причастие, что он по своей детской непосредственности потянулся за добавкой. Но бабушка укоризненно посмотрела на него и стала объяснять, что это два раза нельзя, что полагается только один раз, но батюшка был добрый, он причастил Андрея еще раз.
Домой он возвращался счастливый с маленьким крестиком, который висел у него на шее, на зеленой бархатной ленточке. Правда, когда они пришли домой, бабушка забрала крестик и положила его в свою шкатулку, сказав, что так будет надежнее. Он потом много раз открывал бабушкину шкатулку, чтобы полюбоваться своим крестиком, но когда подрос, то забыл про него и до сегодняшнего дня не вспоминал. Собираясь в церковь, он нашел старенькую деревянную шкатулку, стоявшую в книжном шкафу, как память о бабушке, и среди ее безделиц нашел свой крестик. Это был обыкновенный алюминиевый крестик, вот только зеленая бархатная ленточка была уже мала Андрею, и ее пришлось заменить веревочкой подлиннее.
Подойдя к собору, Андрей не стал сразу входить в него, а присел сначала на скамеечку неподалеку от храма, чтобы хорошенько обдумать, как ему лучше подойти со своим вопросом к настоятелю. Андрей почему-то был уверен, что его вопрос только настоятель в силах решить. Но с другой стороны ему было как-то неловко использовать церковь, к которой он всегда испытывал благоговейные чувства, уж так прямолинейно, в лоб, как какое-нибудь справочное бюро. Да и какого о нем мнения будет настоятель – в храм дорогу забыл, а как приспичило, так подавайте ему самого настоятеля! Тут надо было придумать какой-нибудь дипломатичный ход, хотя лукавить ему совсем не хотелось. Он был просто в растерянности.
– Здравствуй, Андрюша! – услышал он голос справа от себя.
Повернув голову, Андрей увидел стоящего рядом с собой улыбающегося незнакомого ему немолодого человека, одетого как обычный бомж в полушерстяную кофту на голое тело, явно с чужого плеча, которую он, видимо, не снимал круглый год, мятые брюки и стоптанные ботинки. Только в отличие от бомжа от этого человека не пахло перегаром и помойкой, и лицо и руки его были чистые, и в мутных глазах не читалась обреченность, а напротив, глаза его были ясные и излучали какую-то неземную радость.
Блаженный – сразу догадался Андрей. Однажды ему довелось видеть такого же в одной церкви в Пушкинских Горах, где он был на летней практике вместе со своей группой, когда учился в Академии. Того все звали Серёженькой, хотя лет ему, также как и этому было уже не мало. Они даже внешне были очень похоже, да и одеты одинаково, и Андрей не удивился, если бы и этого также звали бы Серёженькой. Такие, видимо, постоянно были при храме, будто жили в нем. На того Серёженьку бабушки постоянно крестились, как на икону, и постоянно норовили положить ему в боковой карман его просторной кофты, кто конфетку, кто пирожок. Казалось, его безумный взгляд совсем не способен был видеть этот грешный мир, и Серёженька постоянно находится в каком-то своем, отведенном Богом персонально ему и таким как он пространстве, мире благостных грез и умиротворенных видений. Вот и этот так же смотрел на Андрея и в тоже время как-то сквозь него, пребывая в своем видение мира, и радуясь своей радостью. И это была не радость безумца, взгляд его был осмысленный, только не от мира сего, он излучал тот смысл, в котором не было место земной корысти и личного пристрастия, и только этим мог бы показаться безумным.
Тот блаженный всегда ко всем обращался по имени, даже, если видел человека впервые, поэтому Андрей не особенно удивился тому, что этот блаженный знал его имя, просто немного растерялся от неожиданности, и еще от того, что не знал, как ему следует поступить в данной ситуации.
– Мы все давно ждем тебя – продолжил юродивый – Иди, Андрюша, не бойся, все твои страхи уже позади, ты уже дома. Отец Владимир будет только рад видеть тебя.
Блаженный улыбался Андрею и одновременно всему миру. Его глаза смотрели сквозь Андрея и, действительно, способны были видеть не только этот мир, но и мир небесных ангелов, и, должно быть, и загробный мир.
Странно, но Андрея совсем не удивило то, что он услышал от блаженного. И вообще с каждым мгновением знакомства с этим странным существом, у него крепла уверенность, будто он действительно пришел домой, в котором долго отсутствовал, но где ему по-прежнему все близко и знакомо, и где его действительно давно ждут. Если раньше его всегда поражала прозорливость того Серёженьки, которая была за гранью рационального понимания, то теперь он отнесся к словам юродивого, как к само собой разумеющемуся. Единственно, так близко он раньше никогда не сталкивался с миром этих удивительных существ, которых и людьми-то, в полном смысле этого слова, было трудно назвать, но которые по своим человеческим качествам намного превосходил тех, кто гордо называл себя человеком.
От этих мыслей ему вдруг стало не по себе – бешено забилось сердце, на лице и груди выступил холодный пот, ладони стали влажными.
– Да, спасибо, уже иду – поспешил Андрей, не столько к отцу Владимиру, сколько, чтобы поскорее уйти от блаженного, рядом с которым, он начинал просто задыхаться.
Что это со мной, – думал Андрей, направляясь к дверям храма – вина перед такими, как он? Бред. Ну, в чем может состоять моя вина перед ним – только в том, что я родился такой же, как все? И потом, он, похоже, счастливее многих из нас. Так может, это зависть? Он способен слышать Бога, а мне, похоже, это не дано. Потому что я такой же, как все? Но это может быть только от гордыни, но от нее в жар не бросает. Тут же я ощутил страх, самый настоящий страх. Только не животный, кокой бывает при встрече нос к носу с хищным зверем – львом, или тигром, а какой-то другой, какой бывает, столкнувшись с чем-то необъяснимым, что стоит за гранью земного рассудка. Неужели, и правда, общаясь с этим блаженным, я становился ближе к Богу и, находясь рядом с ним, я впервые по-настоящему почувствовал Его присутствие…
А может, это совесть во мне так заговорила, или, скорее, моя ущербность? Вот я весь лживый, горделивый, слабый, с постоянным чувством вины перед Богом и людьми, боящийся людям в глаза посмотреть, столкнулся один на один с ним, чистым и безгрешным. И ведь не я к нему подошел, а он ко мне. И подошел не для того чтобы меня усовестить, а от чистого своего сердца, чтобы помочь мне. Но получается, что все-таки усовестил, и тем сильнее, что сам первый подошел, что принял во мне участие, когда я его об этом не просил. Помог ли он мне? Это как посмотреть! Если с позиции мой гордыни, то он меня практически растоптал, показав мне, какое я ничтожество. Ведь он прекрасно видел все мои лукавые попытки найти компромисс с настоятелем, к которому я собирался – одну ложь прикрыть другой ложью, еще большею. Мою попытку, не очистившись от одного греха, присовокупить себе еще один грех… Но если посмотреть с другой стороны, то он показал мне мои слабые стороны, и не для того чтобы как-то возвыситься надо мной, а чтобы помочь мне самому избавиться от них. Если разобраться, то зачем ему возвышаться надо мной – он, итак во многом выше меня – он чище меня, он стоит ближе к Богу, чем я, он счастливее меня, стало быть, возвышаться над кем-то, а тем более над таким, как я, ему нет никакой причины. Но вот помочь мне, приблизить меня к себе, к своему чистому блаженному состоянию, поделиться со мной радостью пребывания в сферах более благостных, и тем самым, сделать меня счастливее – вот, пожалуй, что двигало им в его поступке. Он подошел ко мне от своей силы, а не от ущербности.
Придя в себя и успокоившись, Андрей подошел к церкви. Перекрестившись перед входом, он вошел в нее так, будто делал это каждый день. И действительно, всё показалось ему внутри привычным и родным. Его совсем не удивило, что он будто по привычке подошел к свечнице и купил у нее свечку. Что с этой свечкой направился в центр храма, где стоял большой подсвечник, и поставил ее в одно из пустующих гнезд в нем. Единственно, его смутило то, что он не знал ни одной молитвы, поэтому он просто перекрестился. И еще он обратил внимание на то, что после общения с юродивым все происходящее, проплывало у Андрея перед глазами, словно в ирреальном сне, наполнялось каким-то особым сокровенным смыслом, так, что Андрей стал глубже проникаться в значение каждого своего действия.
Свечница подсказала ему, что отца Владимира он, скорее всего, сможет застать в трапезной, и Андрей отправился туда. Пройдя через двор и открыв дверь, на которой была табличка: «трапезная», он очутился в небольшом зале, в центре которого стоял один длинный стол. За столом восседал невообразимо громадных размеров человек в черном облачении, который с завидным аппетитом наворачивал борщ, при этом ложка в его ручищах выглядела, очень маленькой, совсем как чайная. При виде такой впечатляющей картины, Андрей от волнения произнес первое, что пришло ему на ум:
– Ангела вам в помощь за трапезой.
Огромный человек с недоумением посмотрел на свою тарелку с борщом, которая на фоне его огромного тела смотрелась маленьким блюдечком, и сконфуженно пробасил:
– Да, ладно, чего там, я, пожалуй, и сам управлюсь.
Андрей сконфуженно улыбнулся, осознав, что ляпнул что-то не то.
– Великан тоже улыбнулся своей широкой доброй улыбкой, при этом у него улыбалось все его раскрасневшееся от борща лицо вместе с его большущей бородой, которая в такие моменты топорщилась во все стороны еще больше.
Улыбаясь, он спросил:
– Вы что-то хотели, а то разделите со мной трапезу, откушайте, что Бог послал. Борщец, доложу вам, сегодня удался отменный.
– Благодарствую, мне бы отца Владимира увидеть, говорят, был здесь.
– Только что вышел, в воскресную школу собирался, еще догоните.
Поблагодарив, Андрей вышел из трапезной во двор.
В глубине двора Андрей, наконец, увидел священника, который по его представлению мог быть настоятелем отцом Владимиром, тот, завидев его, как раз направлялся в его сторону неторопливой, степенной походкой. Сощурив свои глаза, он внимательно вглядывался в Андрея, и Андрея пристальный взгляд священника привел в замешательство еще больше. Он так и остался стоять в нерешительности, не зная, ни что ему нужно делать дальше, ни с чего начать разговор.
– Андрюша, не тебя ли я имею радость видеть?
В ответ Андрей лишь смущенно пожал плечами.
– Вот, радость-то какая! То-то солнышко сегодня как-то по особому светит. Не замечал? – перекрестил его отец Владимир и приобнял за плечи.
В ответ Андрей снова смущенно пожал плечами.
– Удивлен? – откуда, мол, я тебя знаю. Так ты мне запомнился еще с того дня, как я тебя крестил.
– Так это были вы – тут Андрей действительно удивился.
– Да, Андрюша, такого как ты, у меня больше никогда не было, чтобы добавку причастия попросил, поэтому я тебя и запомнил.
Андрей смущенно улыбнулся.
– Неужели и ты помнишь тот день?
– Помню, будто вчера все было – виновато пожав плечами, улыбнулся Андрей.
– Да, такое не забывается. И потом твоя бабушка, матушка Катерина, царство ей небесное, мне много про тебя рассказывала, так что я о тебе все знаю и со дня на день ждал твоего появления в стенах храма сего. Поэтому благодарен Господу, что Он направил твои стопы ко мне. И в этом нет ничего удивительного. В радости ли, в горе ли, люди всегда ищут соучастия своих переживаний, и поэтому всегда делятся со своим сокровенным со своими самыми близкими. Ну, а кто же для человека может быть ближе Бога. Он – Отец наш Небесный, всегда рад нас принять, выслушать, помочь и в горе, и в болезни, и порадоваться с нами нашими радостями. Андрюша, ты согласен со мной? – отец Владимир заглянул в глаза Андрею.
Андрею от слов отца Владимира и от его пусть и ласкового, но проницательного взгляда стало не по себе, как при встречи с блаженным. На этот раз он отчетливо осознал греховную свою сущность. А потом смутился еще сильнее, от осознания, что его смущенный вид, видимо, бросился в глаза отцу Владимиру.
Но священник, к удивлению Андрея, не подал вида, что заметил его смущенный вид, и не стал развивать эту тему.
– Ты, Андрюша, не давай лукавому победить себя. Мирские блага иллюзорны. Так за мирской суетой и не заметишь, как жизнь пройдет, и ты без Бога останешься. Не обкрадывай себя, не меняй, как тот папуас, истинные сокровища на блескучие стеклянные бусы, не забывай дорогу в дом Господа нашего.
После небольшой паузы, дав время Андрею осознать им сказанное, он продолжил.
– Пойдем со мной, Андрюша, я должен тебе кое-что показать.
Они зашли в дверь домика, стоявшего во дворе храма и по узкой деревянной лестнице, покрашенной в темно коричневый цвет, поднялись на второй этаж.
Когда они зашли в его комнату, священник достал из шкафа икону и протянул ее Андрею. Тот принял доску, взглянул, и чуть не выронил ее из рук на пол. С иконы за потускневшими и поблекшими красками угадывался образ Спасителя с выколотыми глазами, причем глаза Христа были, не просто проколоты, а выковыряны основательно.
– Кто же это Его так – с дрожью в голосе спросил Андрей.
– В церковь икону принесла одна женщина, – начал свой рассказ священник, отведя свой взгляд в сторону – похоронившая накануне свою шестилетнюю дочку. Это ее дочка за два дня до своей смерти ножницами проковыряла глаза Спасителю на иконе. До этого, по словам женщины, дочка была вполне нормальна, как и все дети в ее возрасте, а потом вдруг у нее наступило резкое ухудшение здоровья. Мать вызвала врача, но врач так и не смог поставить определенного диагноза. Собирались на следующий день госпитализировать для обследования, но не успели. Ночью ребенок умер.
Странно, мелькнуло в голове у Андрея, почему он отводит свои глаза в сторону, ведь он-то в смерти этой девочки совсем не виноват. Или все-таки считает себя виновным?
– И вы, батюшка, правда, верите, что девочка умерла в результате своего необдуманного святотатства? – Андрей недоверчиво покосился на священника.
– Я нисколько в этом не сомневаюсь – задумавшись о чем-то своем, несколько приглушенно, как показалось Андрею, произнес отец Владимир. – Я знаю много случаев внезапной кончины людей сразу после совершенного ими акта святотатства.
Да вот хотя бы случай, произошедший не так давно, года два-три тому назад на острове, что в Псковском озере. Там один мужик, по пьяному делу, за что-то осерчал на Николая чудотворца, и разрубил его икону топором на пополам, а потом сел в лодку и поплыл на материк в магазин, чтобы купить себе еще водки. Когда плыл, то на озере поднялась страшная буря, лодку перевернуло, и мужик утонул.
– Но может, это просто стечение обстоятельств? – попробовал Андрей не столько возразить, сколько прояснить для себя этот момент.
– Ты, Андрюша, еще человек не воцерковленный, еще живешь мирским материалистическими понятиями. Ты конечно можешь списать гибель того мужика, да и этой девочки на стечение обстоятельств, но только не стоит забывать, что те, кто разоряли храмы и жгли иконы в 20-х и 30-х годах, потом долго не жили. Все умирали, причем, очень скоро и всегда при очень странных обстоятельствах и, как правило, очень мучительной смертью. А теперь подумай, могло ли это все быть случайно?
– А разве такое возможно – удивился Андрей – ведь икона, по сути своей, это всего лишь кусок дерева, на котором обычными красками нанесено какое-то изображение.
– Так-то оно так, с точки зрения обычного, земного понимания сути вещей, но здесь следует исходить из предназначения самой иконы, помогающей людям установить связь с миром духовным, с Богом, дарующим жизнь на земле и благополучие. И тот, кто разрушает эту связь, практически, уничтожает саму жизнь. Ну, а раз такой человек, своими конкретными действиями, практически, отрицает жизнь, то ему ничего другого кроме смерти не остается, поэтому такой человек и не живет долго.
– А девочка крещеная была?
– Нет, да и мать ее крестилась только на днях, после смерти своей дочки.
– То есть, это положение распространяется абсолютно на всех людей, независимо от их веры, или безверия! – Андрей был удивлен.
– Бог для всех один, Андрюша, и законы Его, законы жизни и смерти действуют одинаково для всех, вне зависимости от того, верят в Него люди, или нет – слова священника Андрея удивили еще больше.
– Удивлен?
– Признаться, никогда особенно над этим не задумывался, но мне почему-то всегда казалось, что верующие живут по своим законам, а атеисты по своим.
– Нет, Андрюша, законы жизни и смерти для всех одни. И верующие, неважно, какой веры они принадлежат, и атеисты – все абсолютно и рождаются, и живут, и отправляются в мир иной по одному и тому же Закону. Только все представляют себе Закон Божий по своему – верующие, каждый по своей вере, атеисты, согласно своему материалистическому учению – ну, да Бог никого не торопит, по своему человеколюбию он каждому дает по его силам. Материалистам, например, открывает себя через познания ими материального мира, а кому-то через откровение, как например нашему блаженному Серёженьке.
– Так его тоже Серёженька зовут? – улыбнулся Андрей.
– Вижу, уже успел познакомиться – улыбнулся ему в ответ священник.
– И что были случаи, когда материалисты приходили к Богу? – продолжил Андрей начатый разговор, который его сильно заинтересовал.
– Вспомни мудрецов с Востока, которые пришли поклониться родившемуся Христу. Вот тебе типичный пример, когда материалисты в своих познаниях материального мира, сами приходят к выводу, что мир есть порождение Божие, и что он не ограничивается одной лишь видимой материей, что он намного обширнее, и чтобы иметь возможность его изучать дальше, необходимо обратиться к Богу.
Другие, чьи слабые души не позволяют подняться выше мира чувств в познание Бога, начинают придумывать себе различные культы. Но и они, рано или поздно, оставляют свои непрочные дома молитвы, чтобы обратиться к Богу Истинному, как та самаритянка, что повстречала Иисуса у колодца. А почему это происходит, почему люди все-таки приходят к Богу, каких бы убеждений они ни были? Да потому, что все, совершенно все живут по Его Закону Жизни, а Его Закон, во всем совершеннее людских законов. Поэтому, когда люди начинают это понимать, то и приходят к Богу, жить по Его Закону.
Многое из слов отца Владимира было Андрею не понятно, казалось, что священник говорит на каком-то своем языке, понятном лишь узкому кругу посвященных.
– И теперь душа этой девочки попадет в ад? – Андрею показался свой вопрос вполне логичным, и задал он его, в первую очередь, чтобы показать отцу Владимиру, как он его хорошо понимает.
– Дите малое, неразумное, – вздохнул настоятель, – как знать, как знать, может, Бог избрал ее для того, чтобы направить на путь истинный ее мать, любительницу праздного и греховного образа жизни. Тогда получается, что волю Бога она выполнила, значит, душа ее сейчас в раю – в царстве душевного упокоения. И нам остается только молиться за нее.
– А не слишком ли высокая цена, чтобы образумить одну заблудшую овцу?
– Не нам, Андрей, обсуждать промысел Божий. В этом и в том мире все принадлежит Ему, и не стоит об этом никогда забывать. И еще, Андрей, не забывай, что для спасения людей он и Своего Сына не пожалел.
Ну, а дети всегда первыми страдают за грехи своих родителей, подобно Сыну Божьему, взявшему грехи мира на себя, и претерпевшему за него страдания. И дети таким же образом страдают в первую очередь за грехи своих родителей, поскольку своих еще совершить не успели. Все болезни и несчастья детей – это прямое указание Бога их родителям, чтобы те одумались и покаялись. В свою очередь раскаяние родителей во все времена было самым действенным лекарством для их болящих чад. И детская смертность сейчас возросла не потому, что врачи плохие пошли, или социальные условия ухудшились, а потому, что люди от Бога отворачиваются, когда Он сам пытается им помочь.
Вот ведь как удивительно – подумал Андрей – Бог никогда не отворачивается от людей, он всегда спешит придти к ним на помощь. Вся же беда многих людей, да и моя тоже, что все мы пытаемся отгородиться друг от друга, и пытаемся справиться со своими бедами в одиночку. Но отгородившись от мира, а значит, отвергая помощь Бога, мы только тратим свои силы и физические, и душевные, а новые нам взять неоткуда. Ведь сами мы еще не умеем производить силы для себя, мы пока можем их только тратить – все силы от Бога и от Его Мира. А вот, к примеру, Серёженька, или отец Владимир напротив, всегда готовы придти на помощь и, помогая другим, только увеличивает свои жизненные силы.
– Андрюша, мне матушка Катерина говорила, что ты в Академии Художеств учился на художника. – Андрей кивнул головой – Так вот, я у тебя, как у специалиста хочу спросить – после повисшей паузы, перевел разговор непосредственно к иконе отец Владимир – можно ли эту икону отреставрировать, или это уже невозможно.
– Ну, я по части икон не шибко большой специалист – замялся Андрей. – В Академии у нас иконографию не преподавали, ребята сами материалы доставали, сами изучали, кому это было интересно. Но, как художник я могу сказать, что саму икону вполне можно восстановить, и я с удовольствием возьмусь за эту работу. Хотя, я не совсем понимаю, батюшка, для чего все это. Ведь, судя по всему, эта икона большой художественной ценности не представляет, есть ли смысл вообще с ней возиться?
– Опять же, если руководствоваться в своих рассуждениях по поводу ее цены только земными критериями. – Мягко возразил священник. – То есть, если определять ее рыночную стоимость, согласуясь в этом вопросе с общепринятыми мерками, то да, цены большой она не имеет. Икона второй половины XIX века, хоть и не ширпотреб, а писана, видимо, на заказ, но, похоже, для иконописца, писавшего ее, это не было способом общения с Богом, а всего лишь заработок, поэтому и выполнена икона довольно топорно. Но как бы, и кем бы она не была написана, за сто с лишним лет своего пребывания среди людей, молитвами этих людей она была очищена от всех своих духовных несовершенств, приобретенных при ее создании, и по чистоте своей была достойна стать проводником людей к Богу. На это указывает и случай с девочкой и с ее мамой – девочка была принесена в жертву ради спасения ее матери. Поэтому духовная ее цена неизмерима. И только последнее время никто через нее к Богу не обращался.
– Батюшка, а как вы это определили – поинтересовался, удивленный услышанным Андрей.
– Давно замечено, что если на икону долго не молиться, то она начинает темнеть и краски на ней блекнут. Видимо, последнее время это икона, в доме той женщины, скорее всего, служила в качестве детали интерьера, всего лишь модной безделицей, и не более того. Вот она и стала темнеть, и краски на ней стали блекнуть. Таким образом, икона всегда предупреждает людей об опасности потерять Бога, указывает им на греховность их бытия, пытаясь помочь им. И если люди замечают это, и раскаиваются, начиная вновь усердно молиться на эту икону, прося прощение у Господа за свои грехи, то связь с Богом восстанавливается. Восстанавливаются и краски на иконе, снова обретая свою первоначальную силу.
– А если не замечают?
– А если люди остаются слепы, то жди беды. И не Бог их наказывает, как это принято считать – Бог всех любит, и желает всем только блага. Люди сами себя наказывают, лишая себя животворящей благодати, исходящей от Бога, по гордыне своей, отрицая Слово Жизни. Ну, а кто отрицает Жизнь, к тому приходит Смерть, и третьего не дано. Собственно, именно это и произошло в семье этой девочки.
– Получается, что иконы, как и наши дети, является своего рода индикатором нашей духовной чистоты.
– Совершенно верно, но не только они, а и дома Господние. Ведь церкви люди стали разрушать не в 20-х годах, а значительно раньше. Еще в конце девятнадцатого, начале двадцатого века многие приходы были уже в запустении и их храмы стали ветшать и осыпаться. Но люди этого просто не замечали, они упорно продолжали отстраняться от Бога, отвергать Слово Жизни, обращая свои взоры в сторону смерти, и костлявая не заставила себя долго ждать. А при большевиках отрицание Бога было узаконено государством и являлось одной из программ построения их светлого будущего, отсюда, Андрюша, и такие колоссальные жертвы. Кто отвергает Жизнь, к тому приходит смерть – это правило, в котором не бывает исключений.
Так, как, Андрей, берешься восстановить связь с Богом.
– Да, конечно, для меня это будет большая честь.
– Тогда слушай меня внимательно.
Отец Владимир дал Андрею большой молитвослов, указав, какие молитвы, и когда ему следует читать, особенно обратил на те, которые необходимо прочесть перед работой с иконой. Затем объяснил, как счищают с доски въевшейся налет копоти и прочие незамысловатые приемы, которые применяют иконописцы в своей работе, и о которых Андрей слышал впервые. А потом вдруг неожиданно спросил:
– Так ты мне так и не сказал, зачем ты приходил ко мне.
– Спасибо, батюшка, – смутившись, ответил Андрей – похоже, своим рассказом об иконах вы уже ответили мне на мой вопрос.
– Ну, дай-то Бог, дай-то Бог.
Отец Владимир завернул икону в тряпицу, положил ее вместе с молитвословом в пластиковый пакет и протянул его Андрею.
– Ступай с Богом! – перекрестил он его на прощание – И больше не пропадай, не забывай Бога.
Андрей уже было развернулся к выходу, как из-за двери вдруг раздался густой бас:
– Молитвами святых отцев наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас,
– Аминь, аминь, отец Василий – откликнулся, настоятель – входи, дорогой, оглушил, оглашенный. Вот ведь дал Бог голосище!
Дверь открылась, и за ней показалась огромная фигура отца Василия, заслонившая собой весь дверной проем. Он вошел в комнату, и, видя, что у отца настоятеля посетитель, виновато потупившись, молча встал в сторонке, в ожидании своего часа.
– Вот, Андрюша, познакомься – наш диакон, отец Василий, моя правая рука. Сегодня приходи на Всенощную, и у тебя будет возможность оценить его голос. Ну, а так, если будут какие-нибудь вопросы, то не бойся его размеров, смело обращайся к нему, он диакон не злобливый, всегда поможет.
– Да, я уже успел это заметить и оценить.
– Ну, не задерживаю тебя боле. С Богом!
Андрей вышел во двор церкви, в голове у него еще звучали слова отца Владимира, и ему было все ясно и понятно, и про связь людей с Богом, и сакральное значение жертвоприношения. Но свежий воздух, обдавший его весенним ароматом, только спутал все его мысли. И если он еще мог понять, для чего люди приносили жертвы Богу, то из его сознания снова исчезло понимание, для чего Богу понадобилось приносить в жертву Своего Сына. Тонкая ниточка к пониманию, за которую он ухватился в комнате настоятеля, и за которую, казалось, он крепко держался, вдруг ускользнула из его рук, и где ее опять искать он себе даже не представлял. Запутавшись окончательно, он расстроился. Хоть снова возвращайся к отцу Владимиру – подумал он. Но тут он услышал у себя за спиной голос:
– Окунись, Андрюша, в свои корни, там быстрее отыщешь ответ на свой вопрос.
Удивленный, Андрей обернулся, и увидел Серёженьку, который стоял, склонив свою голову набок, и улыбался ему, а заодно и всем существующим мирам одновременно.
На этот раз юродивый удивил его по настоящему, и даже не потому, что Сереженька столь молниеносно отреагировал на мысленный вопрос Андрея, а потому, что ему впервые пришлось так близко столкнуться с Божественным даром блаженного, испытав его силу на себе.
О прозорливости юродивых он, конечно, слышал и раньше, да ему и самому не раз приходилось наблюдать со стороны, как тот же Серёженька, из Пушкинских Гор, давал людям обстоятельные советы, причем не только знакомым, но и мало знакомым, а то и совсем незнакомым людям. И это были не какие-то общие фразы, годные абсолютно для любого и для любой ситуации, типа: молись, и по молитве воздастся. Нет, он каждому давал советы, которые непосредственно касались только конкретного человека. Причем, очень часто, как и этот Сереженька, давал советы, когда его об этом даже не спрашивали. Сам подходил к человеку, и говорил, как тому необходимо поступить. Только подходил не ко всем подряд, а только к тем, кто в его советах наиболее нуждался. Как он выбирал из всех того единственного, кому он действительно нужен, для Андрея было большой загадкой, потому что, как правило, люди сами искали встречи с ним, приезжая порой издалека, чтобы порасспросить его о своих разностях. Эти случайные, как окрестил их Андрей, казалось, только утомляют блаженного своими пустяками, растранжиривая его бесценный дар на свои несуразности, с которыми вполне могли бы справиться и сами. Но Серёженька никому не отказывал и в судьбе каждого принимал активное участие, всегда улыбаясь, как и этот, своей загадочной улыбкой. И со стороны было видно, что помогая людям, он нисколько не устает, а напротив, эта работа только умножала его силы и укрепляла дар Божий. Сам же Андрей с этим феноменом столкнулся впервые, и еще, может быть, поэтому ему было как-то не по себе.
– Храни тебя Господь, Серёжа – перекрестился Андрей, и отошел в сторону задумавшись. Он по-прежнему чувствовал себя в чем-то виноватым перед юродивым, а чем именно, он никак не мог понять.
(продолжение следует)
|
| Категория: повести | Добавил: shakespen (18.02.2009)
| Автор: Игорь Мельников E
|
| Просмотров: 384
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
